Если б не было профсоюза

К 85-летию профсоюзной организации
Мы продолжаем серию публикаций к 85-й годовщине создания профсоюзной организации на «ДНЕПРАЗОТе». При подготовке сегодняшней подборки использованы материалы народного музея истории «ДНЕПРАЗОТа» и книги пресс-секретаря Днепропетровского областного совета профсоюзов Виктора Ковриги.
Одной из важнейших защитных функций отраслевого профсоюза химиков на всех этапах была и остается забота о безопасных условиях труда. Надо признать, что, несмотря на значительное внимание к вопросам охраны труда в советское время, в целом положение дел тут было, в общем, аховое. В книге «Советское общество: возникновение, развитие, исторический финал» говорится, в частности, о том, что минимизация расходов на модернизацию и оздоровление производственной среды приводило к катастрофическим результатам. В середине 80-х годов даже в передовых отраслях индустрии труд трети рабочих базировался в основном на применении значительных физических усилий. Причем во вредных для здоровья условиях, например, в цехах, где было слишком жарко или шумно, ощущалась сильная вибрация или загазованность (последнее – настоящий бич для химии) работали почти две трети промышленных рабочих. Из-за вредных и тяжелых условий трудовой деятельности на производствах погибали люди, отмечалось большое количество травм. Тем временем государство искало и находило наиболее дешевые способы решения этой проблемы. Оно предпочитало откупаться относительно небольшими расходами за работу во вредных или тяжелых условиях, вместо того, чтобы своевременно вкладывать средства в модернизацию производства с учетом санитарно-гигиенических и социальных требований к условиям труда.
Увы, с этими данными поспорить трудно. Доходило часто до абсурда. Профсоюз, к примеру, требовал вывести женщин с участков с тяжелыми и вредными условиями труда, но сами работники, получавшие доплату за это, требовали… оставить все как есть, «чтобы мы могли доработать до пенсии и получить соответствующие льготы».
Как свидетельствует статистика, с 1970 года общие затраты на охрану труда в расчете на одного работающего выросли с 10,62 руб. до 32,86 руб. В 80-х доходило до 45,98 руб. Но даже этих увеличенных сумм уже не хватало, чтобы залатать все потенциально опасные «дыры». Вот тогда-то и раскручивались очередные почины. Профсоюзы, действуя в рамках системы, одновременно призывали к интенсификации труда и боролись за устранение вредных факторов. Но никакой общественный контроль не мог приостановить естественное старение оборудования со всеми вытекающими отсюда негативами. Давайте представим, что в этой ситуации администрации вообще никто не противостоял, и рядовому рабочему некому было бы пожаловаться. Будем объективны: в силу своих возможностей профсоюзы все-таки заставляли хозяйственников обратить внимание на условия труда. И об этом надо помнить! Помнить, сколько жизней сберегли профсоюзные инспекторы, приостанавливая или полностью запрещая работу на опасных участках!
Тем более, что права профсоюзов в этом плане были существенно расширены после утверждения в 1976 году Положения о технической инспекции труда профсоюзов, а в 1977 году – Положения о доверенных врачах ЦК и советов профсоюзов; в этом же году была создана и правовая инспекция труда профсоюзов, и только за три последующих года она привлекла по стране к ответственности около шести тысяч должностных лиц.
Очень остро в частности, отреагировал Днепропетровский обком профсоюза химиков на имевшую место на Днепродзержинском химкомбинате крупную аварию, в результате которой пострадали от ожогов 11 работников. Перед этим здесь же произошло смертельное травмирование электрослесаря ЖДЦ. Во многом это объяснялось несвоевременным выполнением запланированных мероприятий по охране труда. Руководству этого предприятия пришлось держать ответ на состоявшемся в апреле 1968 года областном совещании профактива, где рассматривался вопрос о ходе выполнения Постановления ЦК КПСС об усилении внимания партийных, хозяйственных и профсоюзных органов к охране труда. Не скрывалась сложность ситуации в этой сфере и на пятой областной отчетно-выборной конференции (ноябрь 1971 года). Указывалось на неудовлетворительную охрану труда на ДХК, где в ряде цехов загазованность аммиаком превышала допустимую концентрацию в 4-5 раз, а окисью углерода и того более – в 7-10 раз. Профсоюз совместно с инспекцией Госгортехнадзора обратился в Министерство химической промышленности СССР по вопросу реконструкции цехов предприятия, но и в этом случае – по вине высшего отраслевого органа – проблема зависла в воздухе. Вот так из года в год ситуация с обновлением производства и созданием нормальных условий труда в отрасли, как и во всем народном хозяйстве, продолжала ухудшаться. Так виноваты ли в этом профсоюзы, как утверждают некоторые нынешние исследователи?
Помимо заботы об охране труда, нельзя забывать и об огромном вкладе профсоюза химиков в 60-80-х годах в организацию образцового производственного быта, оздоровление трудящихся и членов их семей. Настойчиво, порой жестко, профсоюзы добивались от хозяйственников конкретных действий в этом направлении. И вот уже к 1974 году на Днепродзержинском химкомбинате начали строительство базы отдыха. Значительное внимание уделяла профсоюзная организация ДХК и развитию культурно-массовых учреждений. В 1970-м введен в строй Дворец культуры «Химик» со зрительным залом на 1200 мест и кинозалом на 400 мест.
На острие времени
Благодаря усилиям профсоюзов ДХК при поддержке обкома химиков в 70-х годах на многих участках Днепродзержинского химкомбината был введен в эксплуатацию целый ряд новых современных цехов с лучшими условиями труда.
Из книги Виктора Кудинова «Летопись борьбы и свершений». «Начало 1970 года ознаменовалось на ДХК введением в действие новых мощностей. В цехе минеральных удобрений выдали первые тонны аммиачной селитры на новой четвертой гранбашне. В цехе
№5-Д был пущен новый агрегат №2 по производству слабой азотной кислоты. В 1971 году мощность комбината пополнилась вводом в действие отделения очистки коксового газа и водородонаполнительной станции. В 1972 году введены в эксплуатацию цех фосгена, отделение окиси углерода и цех ТДИ, где впервые был выпущен отечественный толуилендиизоцианат – сырье для производства поролона. Предприятие наращивало мощности за счет строительства цехов органического и хлорорганического синтеза. Происходила замена морально устаревшего оборудования. Дальнейшее развитие получила и социальная база предприятия. В
70-х в его составе появилась медсанчасть, общественно-торговый центр, столовая №12, общежитие, магазин. Жилищный фонд химиков увеличился более чем на 82 тыс. кв. метров. В реконструкцию предприятия были включены работы по охране окружающей среды. Было выделено 30 млн. руб. с тем, чтобы сократить промышленные выбросы в атмосферу, вывести из эксплуатации цехи с устаревшим оборудованием, построить современный крупнотоннажный агрегат для производства аммиака. Всего на первый этап реконструкции планировалось израсходовать свыше 200 млн. руб.».
Как отмечал на отчетно-выборной конференции профорганизации ДХК в октябре 1976 года председатель профкома В.М.Варнавский, активнее стали решаться проблемы обеспечения людей жильем, оздоровления химиков и членов их семей. Но второй половине 70-х предприятие работало нестабильно, не обеспечивалось выполнение положений Коллективного договора. Как вспоминал Владимир Михайлович Варнавский, заводу приходилось нелегко, но из критики обкома профсоюзов химики сделали должные выводы. В то время, как администрация предприятия сосредоточилась на вводе новых производственных объектов, в частности, очень важного для завода цеха карбамида-1, профком, мобилизовав всех, кого только можно было, — вплоть до руководства министерства и главка, ЦК профсоюза, — добился открытия в октябре 1980 г. санатория-профилактория «Химик», что позволило значительно улучшить оздоровление трудящихся.
Немало хлопот было с эксплуатацией заводского Дворца культуры, к названию которого еще добавилось и «техники». Это позволило расширить его статус. Получить дополнительное финансирование и, таким образом, как вспоминал ветеран профсоюза, улучшить научно-техническую пропаганду, профориентацию молодежи. Последнему способствовало и создание при участии профкома клуба юного техника. Добрым словом вспоминал В.М.Варнавский всех, с кем пришлось тогда решать поставленные задачи. Это, в частности, главный врач санатория-профилактория А.П.Кушнир, директор Дворца культуры и техники И.Г.Нечаев, директор клуба юного техника Л.И.Франкфурт. Отдал он должное и своим предшественникам на посту председателя профкома, работавшим в 60-70-х гг. – Л.К.Львову, Н.Ф.Баландину, В.И.Свистунову.
Сложнее было с детскими здравницами. Немало загвоздок возникало с эксплуатацией пионерлагеря им.Титова в Ялте. Здравница эта устарела и требовала коренной реконструкции. Решение этой проблемы выпало уже на долю преемника В.М.Варнавского на посту председателя профкома Владимира Никифоровича Никоненко (руководил профсоюзной организацией в 1982 – 1986 гг.). В заводском музее истории «ДНЕПРАЗОТа» есть любопытная фотография. Сценка на ней запечатлена необычная. На спине председателя профкома Никоненко председатель Крымского облисполкома подписывает разрешение на реконструкцию Ялтинского пионерлагеря, а стоящий рядом первый секретарь Днепропетровского обкома партии В.Г.Бойко, подняв кверху палец, говорит крымчанину: «Учти, что ты подписываешь документ на спине рабочего класса!». Рядом с Бойко стоял и бывший председатель профкома В.М.Варнавский. Как рассказывал В.Н.Никоненко, на председательский пост в профкоме он попал «случайно»: «В нашем санатории-профилактории отсутствовала канализация и поэтому санстанция отказывалась давать добро на его открытие. Я работал в то время начальником цеха гептахлора, и мне поручили протянуть канализационные трубы. Шутка ли – больше 8 километров! Но ничего, справились. После этого случая на меня обратили внимание. На заводской конференции был избран председателем профкома. На предприятии в ту пору кипели большие стройки, поэтому руководству, понятно, было не до соцкультбыта. А мы в то время ощущали нехватку детской оздоровительной базы. Не могу забыть эпопею с Ялтинским пионерлагерем. Он к тому времени, действительно, обветшал, постоянно в начале сезона были проблемы с его открытием. По инициативе профкома разработали проект строительства на месте существовавших там деревянных домиков современного трехэтажного корпуса со всей инфраструктурой. Но как получить разрешение на реконструкцию? Бились, бились – все без толку. Дошли даже до нашего министерства. Как-то узнали, что на торжества по случаю пуска после реконструкции одной из доменных печей на ДМК пожалуют высокие гости, среди которых будет и председатель Крымского облисполкома. Вместе с В.М.Варнавским мы пристроились к этой свите. Уже там, на верхотуре, уловили момент и обратились к высоким руководителям с просьбой решить нашу проблему. Но стола там, естественно, не оказалось. Зачем, говорю, вам стол, подписывайте у меня на спине! Наш напор, видимо, произвел на высоких персон неизгладимое впечатление, и необходимая подпись была-таки получена. Жаль, конечно, что ситуация в стране потом круто поменялась и стало уже не до лагеря. Но наша совесть чиста, мы сделали все, что могли…».